Не всякие слова имеют слово

Не всякие слова имеют слово.
Нагроможденье звуков - жизни фон.
Как выбрать?
Опровергнуть чем молитву,
Несущую в эфир чужие шифры,
Давно несуществующих людей?

Быть может вопль хрупкого младенца,
Еще в кровавых бляшках, с пуповиной
Связующей его с теплом утробы,
Быть может, вопль первый затаится
В какой-нибудь божественной тетради,
Чтоб начиная с этой личной ноты
Мелодию судьбы его продолжить.
Или прервать... звучащую фальшиво.

Быть может пьяный бич в столовой грязной,
Где "армия спасения", похлебкой,
Отмеривает нищим милосердье,
Быть может пьяный бич перед припадком
Исповедает истину простую...

Быть может простодушный правоверный,
Объявленный вне жизненных законов,
За то, что под проценты не склонился
И дочь свою убитую увидел,
Взял автомат...
Быть может неученый правоверный,
Разбитыми губами, перед смертью,
В очередной кавказской душегубке,
Вышептывает истины слова...

Быть может навсегда приговоренный
К бессрочному тюремному гниенью
За четверых людей забитых насмерть,
На пьяной свадьбе друга - сослуживца,
Быть может этот смертник без могилы,
В часы ночные, тихо, чтоб не слышал
Конвойный и сокамерник - насильник,
Беседует с создателем о смысле...

Ведь всякие слова имеют смысл,
Когда они бессмысленны для жизни.

Огонь войны очистил наши души.
Испепелил.
В них места не осталось ничему,
Кроме любви.

И как же им смотреть теперь в глаза?
Всем тем, кто предпочел не возвращаться
В поддельный мир...
И как себе сказать,
Что слабость - человеческое право?
Что страшно жить
И страшно умирать,
Как будто без причины...

Что же, быть податливым и гибким
Так удобно.

Спокойно ждать
И двигаться как пыль, влекомая ветрами
И дождями, без направленья,
Просто, вникуда.

Что ж, в этой теологии ничтожеств,
У каждого ничтожества своя,
Никем не опровергнутая правда.
И каждый волен быть себе судьей,
И миловать себя за бесполезность
Прожитых дней.

Но кто-то, в тот же час,
Бесстрашно моет руки перед смертью.
И веселясь заваривает чай,
И аккуратно ложе застилает,
В котором, может быть, ему не спать.
Хотя он никогда не умирает,
Он каждый день уходит умирать.

И как теперь смотреть ему в глаза?
Душа чиста - огонь ее очистил.
В ней не осталось места ничему,
Кроме любви.

Кроме любви -
Единственной
Из истин.
Как отстоять себя?
Как выстоять среди
Чужих людей и образов, и книг,
Что наполняют ужасом пространство?

Так каждый день -
Проснувшись, находить
Какое-нибудь имя пробужденью.
Так каждый раз -
Проснувшись, понимать,
Что жизнь не ждет,
Что жизни безразлично
Продолжится ли сон или совсем
Уйдет туда, откуда сны диктуют
Свои необъяснимые стихи.

Возможно ли,
Проснувшись, начинать
Все заново? Возможно, ли начало
Хоть в чем-нибудь не связанным со сном?
Ведь жизнь - река
И сон - ее теченье,
И возвращенье - остров посреди
Разлива бесконечности,
И в мыслях - лишь зеркала
И в них - лишь отраженья...

Как выстоять?
Как быть самим собой.
Когда я сам - мозаика вселенной?

Так каждый день
Разыскивает счастье,
Хоть в чем-нибудь,
Усталый человек.

Так всякий раз
Находит неизбежность,
Во всем, что есть,
Усталый человек.