Влюбленный дьявол (11)

(ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Я знал час моего рождения, а тут его назвали с такой поразительной
точностью. Я обернулся и пристально взглянул на говоривших.
Я увидел двух старых цыганок, сидевших на корточках: темнооливковая
кожа, сверкающие, глубоко сидящие глаза, впалый рот, огромный заостренный
нос, почти касавшийся подбородка; наполовину оголенный череп был дважды
обернут куском белой с синими полосками ткани, ниспадавшей на плечи и бедра,
так что их нагота была наполовину прикрыта, - словом, созданья почти столь
же отвратительные, сколь смешные.
Я подошел к ним.

- Вы говорили обо мне, сударыня? - спросил я, видя, что они продолжают
пристально смотреть на меня, делая друг другу знаки.
- Значит, вы подслушали нас, господин кавалер?
- Конечно, - ответил я. - А кто вам так точно назвал час моего
рождения?
- Мы еще много чего могли бы порассказать вам, счастливый молодой
человек! Но для начала следовало бы позолотить ручку.
- За этим дело не станет, - сказал я, протягивая им дублон.
- Смотри, Зорадилья, - сказала старшая, - смотри, как он благороден,
как создан для наслажденья всеми сокровищами, которые ему суждены. Ну-ка,
возьми гитару и подыгрывай мне. - И она запела:

Испания - мать, но вскормила
Партенопея, страна чудес!
Над землею дана вам сила,
И если б душа просила,
Любимцем вы стали б небес.

То счастье, которого ждете,
Оно готово вмиг улететь!
Поймайте его в полете,
Но крепко в руке сожмете,
Когда им хотите владеть.

Откуда то прелесть - созданье,
Что вашей власти подчинено?
Зовут ли его... {*}
{* Перевод М. А. Кузмина.}

Старухи были явно в ударе. Я весь обратился в слух. Но в эту минуту
Бьондетта, оставив танцы, подбежала, схватила меня за руку и насильно увела.
- Почему ты покинул меня, Альвар? Что ты здесь делаешь?
- Я слушал, - начал я.
- Как! - воскликнула она, увлекая меня прочь. - Ты слушал, что поют эти
старые чудища?
- В самом деле, дорогая, эти странные существа знают больше, чем можно
было бы подумать. Они сказали мне...
- Конечно, - перебила она с усмешкой, - они занимались своим ремеслом,
гадали тебе, и ты поверил им! При всем своем уме ты легковерен, как ребенок.
И вот эти-то созданья заставили тебя забыть обо мне?
- Напротив, дорогая, они как раз собирались рассказать мне о тебе!
- Обо мне! - быстро воскликнула она с каким-то беспокойством. - А что
они обо мне знают? Что они могут сказать? Ты бредишь. Тебе придется
танцевать со мной весь вечер, чтобы заставить меня забыть, твое бегство.
Я последовал за нею и вновь оказался в кругу танцующих, не сознавая,
однако, ни того, что творилось вокруг меня, ни того, что делал я сам. Я
думал лишь об одном: как бы ускользнуть и разыскать, если возможно, моих
гадалок. Наконец, улучив удобную минуту, я в мгновенье ока устремился к моим
колдуньям, разыскал их и повел в маленькую беседку, находившуюся за
огородом. Там я принялся умолять их, чтобы они сказали мне со всей ясностью,
в прозе, без иносказаний, все что им известно обо мне сколько-нибудь
интересного. Мои заклинания звучали весьма красноречиво, ибо руки у меня
были полны золота. Они сгорали от желания говорить, я - слушать. Вскоре у
меня не осталось ни малейших сомнений, что они осведомлены относительно
самых сокровенных дел моей семьи и смутно знают о моей связи с Бьондеттой, о
моих опасениях и надеждах. Я узнал довольно много нового и надеялся узнать
еще больше. Но мой Аргус следовал за мной по пятам.
Бьондетта не подбежала, а подлетела к нам. Я хотел было заговорить.
- Не оправдывайся! - воскликнула она. - Повторение проступка
непростительно!..
- О, я уверен, что ты простишь мне его! - возразил я. - Хоть ты и
помешала мне узнать все, что я мог, я уже и сейчас знаю достаточно. ..
- Чтобы наделать глупостей. Я вне себя! Но сейчас не время ссориться.
Если мы не считаемся друг с другом, то по крайней мере обязаны считаться с
хозяевами. Все уже садятся за стол, я сяду рядом с тобой. И больше не
допущу, чтобы ты ускользнул от меня.
На этот раз мы оказались напротив новобрачных. Они были разгорячены
увеселениями этого дня. Маркое бросал на свою невесту пламенные взгляды.
Луисия смотрела уже не так робко. Правда, стыдливость брала свое, покрывая
ее щеки ярким румянцем. Бутылки с хересом, не раз обошедшие стол, развязали
языки. Даже старики, оживившись от воспоминаний о бы...
Текст превышает допустимый размер, нажмите сюда, чтобы просмотреть текст целиком