Давно пора старухе нежной...

«Вопрос о том, смертны ли люди, давно
озадачивает величайших мыслителей.
Вокруг смерти сложился обширный
фольклор, веками скапливались неподтверж-
денные сведения об умерщвлениях. Более
того, время от времени предъявлялись
трупы, явно без всяких признаков жизни,
и объявлялись останками людей. Невзирая
на повсеместность таких трупов, нет ни
малейших, даже косвенных доказательств
того, что они когда-либо жили, не говоря
уж о том, что они были людьми.»

Р.Шекли

* * *

Давно пора старухе нежной,
Что ходит по свету с косою в руках,
Меня за плечо тронуть бережно,
Чтобы исчез перед нею страх.

Она мне скажет безгубым ртом,
Тщательно слова подбирая:
«Забудь об этом. Вспомни о том,
О том выборе между адом и раем.

Вот, возьми, это ключи.
Они звенят тревожно и гулко.
Не вопрошай: почему? Молчи.
Иди за мною до переулка.

Здесь повернем и откроем двери,
Что заскрипят тяжело и смачно.
Это дом – Дворец Безверья.
Теперь у тебя одна задача.

Ключи тяжелы и с кровавыми пятнами,
Но относись с трепетом к ним,
Ибо здесь в коридоре спрятана
Дверь, за которой ты станешь другим.

А в коридоре дверей – дюжина.
И у каждой по два злых пса,
При лае которых дух твой рушится.
Ты иди тихо. Иди не спеша.

Но у тебя всего три попытки.
Если найдешь – останешься жить.
Нет, извини, будешь убит ты.
Что суждено, тому и быть.»

К первой двери пошел уверенно.
Но открыть ее мог с трудом.
Псы сквозили взглядом намеренно,
Но отвернули морды потом.

Я заглянул – пламя колышется,
Черти в огне танцуют бешено,
Со всех сторон крики слышатся
Людей богатых – душ грешников.

Разрывают на части молнии
Синие, красные, фиолетовые
Тех, что жили при людях спорами,
В сомнениях, злыми советами.

Дверь я закрыл, и дальше отправился.
Пятая дверь открылась легко.
А за нею в пустыне плавится
Все, что близко и далеко.

И вокруг тишина необычная.
Но не радостная, а унылая.
Мимо души летят горемычные
Стаей большой, но не бессильною.

Эта пустыня очень задумчива –
Царство поиска без результатов.
Невыносимо колеса зубчатые
Времени катятся вечно – гадко.

С ожесточеньем, но осторожно
Дверь я захлопнул, а псы глядят,
Изучая меня дотошно.
И в очах их я вижу яд.

Дверь последняя еле открылась,
После того, как стукнул по ней.
А за нею в небе парили
Тысячи белых, как снег голубей.

В центре пространства нечто светило.
Все существа стремились к нему.
И то, что в центре, оно говорило,
Только, что – я уже не пойму.

Но я уверен, я точно знаю,
Что оно позвало меня
Без насилья, но с состраданьем,
И не спрашивая: кто есть я?

Дверь я закрыл быстро и ловко,
Ибо очень к нему стремился.
Но не мог. Старуха – плутовка
Спросила меня: “Ну, что, изменился?”

из 5 альбома