Коллекция украшений швейцарского ювелира Ж. Альбера, часть 3

Так вот, я не сомневаюсь, что ювелир Ж. Альбер любил поэзию. Еще одно его собственное высказывание (в переводе В. Филибера): «…В пустыне, во время засухи, рыбы прячутся в ил, проходят месяцы, годы и, со временем наступления дождей, жизнь, казавшаяся утраченной, возвращается к ним….». Это, конечно, аллегория, и ювелир имел в виду камни, которые, пролежав в земле, вдруг оживают в руках мастера. Но аллегория ненавязчивая и красивая. О том же самом можно сказать более напыщенно.
Цитата взята мною из Вступления к проспекту выставки, которое написал г-н В. Филибер, как я полагаю, искусствовед. В нем автор, по законам жанра, рассказывает о творчестве швейцарского ювелира и о своей беседе с ним.
Ж. Альбер не только поэт в душе, но еще и философ. Вот пример: «Люблю я алмаз, каплю росы, звезду, превратившуюся в бриллиант, слезу радости, бриллиант, крик солнца. Люблю я этот «камень», которому мастер с любовью посвятил всю свою жизнь». Или о китайских скарабеях, изумрудно-зеленых жуках: «Разделенная радость – самая полная. Я открыл эти природные сокровища, эти шедевры редчайшей изумрудной зелени, созданные ею. Их надо было разукрасить бриллиантами росы, сопровождая жемчужными звездами». Или: «Творить – это значит обнаружить теплый взгляд, быть влюбленным в природу, в женщину, в жизнь. Это – поделить свою радость, свои открытия, это – провозглашать счастье быть свободным человеком».
Философия четкая и вполне определенная. Твердые убеждения у людей искусства – вещь очень опасная. Если философия идет впереди искусства, то искусство лишь иллюстрирует философию. Тогда писатель или поэт сочиняют не романы, а учебники, художники рисуют некие аллегорические картины, немыслимые в реальной жизни, а ювелир, надо думать, тоже придумывает что-нибудь из ряда вон.
Но я говорю только про умственные убеждения, а не про убеждения сердца. С убеждениями сердца как раз все наоборот. Именно убеждения сердца, которые чаще всего невозможно выразить в словах, придают силу и жизнь стихам и картинам.
Я поэтому не удивился, найдя среди высказываний Ж. Альбера такое: «Истинные произведения искусства переходят времена, границы, моды. Обсуждать их, пытаться их описать, оценить – это настолько самоуверенно, настолько бесполезно, так же как вручную пытаться удержать стремление потока».
В проспекте выставки (вернее, в очень красивом, шикарно изданном альбоме) очень немного текста, а цитат из Ж. Альбера совсем мало. И если он счел необходимым сказать именно эти слова, значит, для него было очень важно их сказать. А я понял так, что ювелиром Ж. Альбером двигали именно убеждения сердца. Из слов, разбросанных там и тут, в моем воображении складывался образ человека, который ценит своих коллег, вообще дружбу и товарищество, который помнит добро и умеет быть благодарным, который любит природу без памяти.
И снова я не удивился, прочитав: «Мои невоодушевленные попытки к учебе и первый неудачный жизненный и профессиональный опыт стали причиной моих стремлений постичь тайны природных сокровищ, стать ее служителем, обладающим бесценным даром ее перевоплощения».
То есть, вначале Ж. Альбер ленился, увлекался, совершал ошибки, но потом взялся за ум, при этом не изменяя себе и своим сердечным убеждениям. По крайней мере, я так истолковал его откровения.
И вся его философия – это попытка объяснить задним числом, почему его ювелирные изделия такие, какие есть, а не какие-то другие.
Жильбер Альбер любит природу, и поэтому включает в свои композиции почти не обработанные материалы, чтобы показать, как они прекрасны сами по себе, как творение природы. Но делает это очень ненавязчиво, потому что вначале просто чувствовал эту дикую красоту, а не дошел до нее умом. Вообще-то в природе нет ничего дикого, и анархия ей абсолютно чужда. Хотя, конечно, правильно ограненный бриллиант красивее природного алмаза, это бесспорно.
Поэтому ювелир Альбер все же немного помогает природе – например, крылья изумрудного жука он обрабатывает секретным способом, а камни, на вид совсем первозданные, все же шлифует и подгоняет.
Но для того лишь, чтобы людям легче было почувствовать красоту природного творения, чтобы они не тратили силы и внимание, а могли сразу схватить и оценить то, что обычно открыто немногим. Но он делает свои украшения не для немногих, а для всех. Хотя купить их могут, действительно, немногие. Однако и солнце встает для всех, и только злые и глупые люди считают, что оно встает для них одних. И как раз они-то и не понимают его красоты.
Творения Ж. Альбера, на вид анархичные, в действительности подчинены разуму, но не холодному, а крылатому. Его фантазии не разбиваются об идеально правильный классический кубок, или каменный шар, потому что подчинены одному великому закону разума и красоты. Надеть их может вполне разумная женщина, а не только немыслимая оригиналка. Подобно тому, как девушки когда-то надевали венки из ромашек, вместе с весьма строгими платьями.
Он использует не только крылья жуков, но и причу...
Текст превышает допустимый размер, нажмите сюда, чтобы просмотреть текст целиком