Фараон

"Salamis Glory" приближается к Египту. На горизонте появляется белый город.
После неприятной морской болезни, наконец - земля.

Страна Миср. Земля плавиться. Пекло, которое окружает уже с трапа круизного теплохода.
Я - в белом костюме в легкой шифоновой накидке, защищающей меня от солнца, прохожу через таможню.
По ту сторону моря - Кипр, здесь - Египет.
Каир в легкой дымке, мужчины смуглее и горячей. Это выдают глаза.
Арабы невысокие. Но африканская земля дала свои плоды, - спелую красивую породу афроарабов.

Идем почти по цепочке. Шаг вправо, - и ты затеряешься в толпе. Нас передают из рук в руки: корабль - таможня - арабские гиды. На нас опознавательные знаки - наклейки с названием теплохода и номером автобуса.
Комфортабельные мастодонты, высотой с двухэтажный дом. Первый, второй, третий...Это все для англоговорящих. А нас, "русских", мало.
Всего два автобуса с русскоговорящим экскурсоводом.

Сиреневая дымка. Много солнца. Много людей. Но я вижу только его.
Он - как молодой сильный зверь. Большой, гибкий, грациозный.
Два метра черной плоти.
Я прохожу мимо улыбаюсь. Один день, один миг. Я в первый и последний раз в Египте. Сейчас я свободна от ложной морали. Я хочу ему улыбаться и видеть как он желает меня. Я никогда его больше не встречу, этот красивый смешанный плод Африки.
...В прохладу. Автобус с кондиционерами. Свежесть упоительна. Из зноя - в тень. Сажусь на второй ряд, ближе к гиду. Ближе к окну. Подсознательно ищу Его.

Он смотрит на меня. Это волнует. Неподвижные черты индоевропейского лица, скрупулезно вырисованного создателем. Неподвижен ни один мускул. Только глаза. Там жажда, от которой становится и стыдно и сладко.

Я ничего не могу с собой поделать, меня тянет смотреть на него. Я лгу себе. Я хочу смотреть на него. Это невозможно. Они слишком красноречивы.

Автобус заводиться. Я говорю себе. Тише. Он для тебя никто. Внезапное желание, зов крови, надо просто сделать беззаботный вид праздношатающейся туристки и кокетливо помахать ручкой. Мой всезнающий внутренний голос повелевает, я слушаюсь, и...
В последнюю минуту он вбегает в автобус. ОН ЕДЕТ С НАМИ! Только сейчас я замечаю рацию и бейдж "Touristik police".

Он садится на первый ряд. Его место. Я - на втором. Напротив меня прекрасный вид - красивый черный мужчина.
До Каирского музея фараонов еще несколько часов.
В дороге хочется пить. Минеральной воды становиться все меньше. Но эта жажда ничто по сравнению с той, которая сидит рядом.

Первые десять минут - случайные взгляды. Мой ответ - едва заметная улыбка. Мужчина закипает на глазах. Случайность переходит в настойчивое предложение. Жестами показывает, удобная панорама, можешь фотографировать. Убедительный предлог. Я медленно отрицательно киваю головой.
Время тает. Уходит. И теперь, это уже приказ. Я не смею оказаться. Он требует. Он хочет, чтобы я села рядом с ним. Он смотрит. Фараон. Я в его власти. Приказ без единого звука. Он просто смотрит. Раздевает. Срывает одежду. В них сладкая грубость. Это не обладание. Это насилие.

Первая остановка. Пирамиды.
Снова в зной. Жар с неба, жар с земли.
Палящее солнце, назойливые бедуины, торговцы алчные, торговцы-нищие. Сероглазый мальчик-араб лет пяти, предлагающий пустячные дешевые сувениры.
Я заставляю себя идти к пирамиде, чтобы сфотографироваться на фоне знаменитого безносого сфинкса. Почему-то, здесь, вблизи много вековых построений, не чувствуется величие мгновенья. Только, после, много дней спустя, глядя на фото, вспоминаешь, все великолепие поездки. Далеко от уникального места, начинаешь ценить то, к чему соприкоснулся.

Скорее обратно, мимо верблюдов, позирующих всадников, мимо торговцев. В автобус. В автобус? К нему? Нет. Просто к прохладе. К прохладе ли?

Я совершенно естественно сажусь на первый ряд. Для убедительности достаю мыльницу. Он ликует. Маленькая победа над женщиной. Но это только начало.
Кто кого?

Мы едем дальше. Сидим, руки по швам. Теперь он рядом, я почти слышу его дыхание. Так близко, что смотреть невозможно. Из огня в огонь.

На нем костюм, плотный пиджак, рубашка, майка. Столько вещей! Но он творение пустыни, а она к своим детям относится благосклонно. Туристы не успевают вытирать пот, а он - как рыба в воде. Точнее как скорпион в песке. Скорпион. Фараон. Жалящие слова.

Его зовут Али. Было бы странно, если бы его звали иначе.
Он почти не знает английского, я немного арабский. Но мы прекрасно понимаем друг друга...
Он знает, что хочет он, я знаю, что хочу я. Наши руки на коленях. Свои руки на своих коленях. Как на старых фото. Но в такой критической близости друг от друга.
Автобус едет, а руки приближаются. Дорога длинная.

Мир остановился. Он берет мою руку в свою. Чуть влажную, горячую смуглую руку. Тонкое запястье, чуть светлый след от часов. Этого не может быть. Я пролетела, проплыла, проехала тысячи миль, только для того, чтобы моя рука соскользнула в эту Неизбежность?!
Тогда почему, прикосновение...
Текст превышает допустимый размер, нажмите сюда, чтобы просмотреть текст целиком