Байкал. Дорогами ветров (глава VI)

Покатуха*

А можно я – о любви немножко,
о том, как туман, превращаясь в шквал,
оргАном запел и не понарошку
вцепился по-волчьи в печёнку скал,
в юлу вовлекая людей и лодки,
сгибая часы и века в спираль,
огромною, мертвою, белой глоткой
в байкальскую воду вплавляя сталь?..

Как пОкотом… с грохотом… сквозь давильню
процеживал Кто-то целебный страх,
чтоб выжать стихией одно лишь имя,
без требы скрипящее на зубах!..

Чтоб твари земной и морской, и лётной
суметь доказать, что Един и Свят
лишь Тот, кто ссужает сквозь сито плотный,
насыщенный только любовью яд!..

*Покатуха -- сильный кратковременный локальный шквал. Предвестником его может служить вытянутое облако или полоса тумана над водой (согласно В.П.Брянскому - облако-предвестник цилиндрической формы, вращающееся вокруг продольной оси, находится в горах, на средней высоте). Через некоторое время облако начинает быстро перемещаться с мощным шквалом, переворачивая лодки, ломая деревья, сметая все на своем пути.

Песнь шестая, переходящая в шёпот…

На крыле измученного лета
малым солнцем вспыхнул одуванчик,
колесил он по другим планетам
но вернулся к дому, как шарманщик;
навидавшись всех чудес на свете,
пролетев над морем-океаном,
понял он, что только лунный ветер
засевает звездные поляны.

Там, среди созвучных спелых грядок,
Муравьиный Бог качает млеко
из небесных дыр и лунных складок,
наполняя словно крынки* реки.

Там, вдоль горизонтов и восходов,
в решето процеживают правду,
разбавляя жизненную воду
грозовым настоем летних радуг.

А средь галактических покосов,
серпы жнут жемчужные минуты,
чтоб в орбитах золотоволосых
великанов грелись лилипуты.

*крынка – глиняный кувшин (укр.)

Подголоски

Я хотела тебя проводить
в самый сказочный сад,
где, вкусив от Луны,
не теряют рассудка и рая,
где черешнями звезды
на дереве неба висят,
а вершины так близко,
что боги на них наступают!

Там, над зеркалом озера,
бреют туманы лицо,
и по парковым горкам светило
несется санями,
а на берег прибоем выносит
наказы отцов,
и распороты волны
ответами, как якорями.

Там летучие мыши живут,
как морские пираты
и берут абордажем борта
затерявшихся скал…

Этот сад не отмечен
на глобусах мира и в картах,
но я знаю, что ты
его долго и долго искал…

* * *

У Жар-Птицы странный норов:
появляется в ночи
и крылом сметает ссоры
с желтоглазой каланчи.

С недотепами-дождями
и попутным ветерком
мчится Птица без печали
вместе с счастьем-седоком.

Захвативши в лассо тучи,
словно диких кобылиц,
крутит в обруче могучем
птица-клоун слово «криц».

Чтобы жизнь громадой серой
просевала жар в дуршлаг,
посылает перья в цели
птаха, зная, что, да как.

Опираясь на ключицы
деревенских журавлей,
сушит Птица рукавицы
среди зреющих полей…