(литературное кафе-2)

(литературное кафе)
одноактный трагифарс

Действие первое.
у входа – поэт поэту
машет в лицо газетой:
Аплодисменты аншлагом
льют, как из шланга
такие, брат, выдались вечера
публика валит, как из ведра
дым коромыслом, вино рекой
лиц не видать, хоть подать рукой
мягкость обложек и кость купюр –
пой петухом, потешая кур!

а за соседним столиком
дама в шляпке
длинные очереди глазами
мужья приплясывают на задних лапках
жены визжат сорванными тормозами

конферансье, пробегая мимо
анонсирует номер поэта-мима:
Да, вы правы, мадам, это – арена цирка
вон акробат – под куполом колокол
он сорвался, смотрите на кровь, смотрите!

и доисторический мим-укротитель
тащит по сцене за волосы волоком
принцессу туда, где уборка/готовка/стирка

и дребезжит о стаканчик ложечка
а ты вся розовая, над губой пушок
и поэт напротив
– так, что дрожит твой старик в очках
и гремит оброненной тростью –
расставляет сеть, разворачивает мешок:
А ты думала, сказка – лебеди и крапива
отмолчишься в тени
отыграешься завтра утром?
вот он, твой жребий – билет счастливый
зажмуривайся и тяни
свой номер из Кама-сутры

твой старый спутник шипит змеей
брызгая, капая на тебя слюной

конферансье, проходя обратно
склоняется, складывается десятикратно:
Но это все сплетни, мсье, бредни
из-за спины
и слева
и справа
подсчеты не очень точны
но обычно, в среднем
хватает и одной королевы
на эту ораву

Действие второе.
злосчастный старик, нацепив очки
читает лекцию для девочки:
Вот ты сегодня читала вслух
старик потеет и начинает кряхтеть
а дев перезрелых вокруг морщинит
как зимние яблоки из подвала
ты либо читай, как по спинам плеть
чтобы каждый юнец
себя возомнил мужчиной
либо одно из двух
которого все равно будет мало
чтоб обеспечить эффектный конец

поэт поэту – прислушиваясь к беседе,
разглагольствует о званном обеде:
Сил моих больше на это нет
тут каждая тварь – поэт
нам с тобой, брат, никуда не деться
будем опять читать в интермеццо
перекрывая столовский фон
снова – в выключенный микрофон
надрывать свою тонкую душу
а им бы только жевать и слушать!

и сморщившись, как от желудочных колик
поэт подсаживается к тебе за столик:
Но после всей этой литературы
девочка, так хочется настоящего:
жизни, любви, врагов и, конечно, денег
а у тебя все в рифму и такие розовые колени
ты не отказывай заводящему
с тобой прозаические шуры-муры

он наклоняется, трогает за плечо
шепчет, и уху становится горячо:
Посмотри-ка в зал
с самых задворок зала
подержи-ка занавес за шнурок
я поражаюсь, не верю своим глазам –
как тебе мама не рассказала
заранее, на что похож этот наш мирок

старый спутник, глядя поверх очков
стучит по столику кулачком
но поэт и не думает замечать
и налагает свою печать:
А ты думала, богема –
это надушенные седины
и махорка на шелковом галстухе?
да ты по проволоке пройдись хоть до середины
будет тебе травелог-поэма
о принцессе и пастухе

старик, затягиваясь сигаретой
цедит, указывая на поэта:
Да все тут свиньи
и он среди них – поросенок с хреном
а ты, дорогушечка, не смотри так
у меня тоже больное сердце
они все тут сшибаются, аки клинья
петуха выводя на ку-ку рефреном
кто кому насолил, кто всыпал под хвост перцу

твой бывший попутчик решил свернуть
на скаку ослабив твою подпругу
и опять одной тебе продолжать свой путь
пони, бегающего по кругу

еще больше старея от злости
он тянется к своей трости:
Что же ты, хочешь тоже шляпку
как эта в пудре?
раздавать автографы
назначать свиданья?
(Боже, Тебе ли не знать
кому мой грех в назиданье!)
я как советчик мудрый
говорю тебе: беги без оглядки

и уходит, своей не достигнув цели.

Действие третье.
поэт, заказывая коктейли:
Что тебе, право, девочка
с ними такими делать
тут серенад не поют посреди бедлама –
лучше едем ко мне
ты же в звезды попасть хотела
на, позвони домой, отпросись у мамы

серые глазки в кусочках туши
клюквой развесистой юные уши
девочка пьет
девочка смотрит поэту в рот...

Занавес.