Понтифик. Послесловие.

Папа Иоанн Павел II всегда вызывал у меня симпатию как человек, и никогда – как Папа римский. О покойных принято говорить либо хорошо, либо ничего, но это относится только к уроженцу Польши по фамилии Войтыла, а не ко главе римско-католической церкви, которого смерть освободила от выборной должности.
Однажды, еще при жизни Иоанна Павла II, я прокомментировал весьма иронично его высказывание о природе мирового терроризма.
Вообще его понтификат выпал на необыкновенное время в мировой истории. В начале понтификата казалось, что главный конфликт той поры – конфликт между СССР и США, между коммунизмом и капитализмом, продлится еще лет двести. В конце же не было уже ни СССР, ни мирового коммунизма, а небеса над землей озарял багровый восход терроризма.
Папа римский тогда объяснил терроризм бедной и неустроенной жизнью террористов, то есть причинами очень мирскими. При этом он исповедовал христианство, то есть религию, в которой антиподом Бога, добра, был и есть Дьявол, синоним зла, бывший сам когда-то Божьим ангелом.
Что же, получается, ему на небесах мало платили или плохую дали квартиру, что он поднял бунт против Бога, против небесных порядков, и начал с Богом и с людьми вечную войну? Или семья у него на небе была неблагополучная и малоимущая, или что? По Иоанну Павлу II выходит, что так. Выходит, это Бог и другие ангелы виноваты, что падший ангел пошел в террористы.
А ведь в Священном писании сказано прямо, что Люцифера погубила гордыня, а вовсе не бедность, неустроенность или несправедливость. Сам же Люцифер, действительно, винил во всем Бога и сваливал на него свои беды. И Папа римский повторял вслед за ним дьявольские его аргументы, которые христианская церковь именует соблазном.
Папа Иоанн Павел II вообще с большим энтузиазмом повторял благостные и оригинальные рецепты хорошей жизни, присоединившись к целому хору церковных и светских проповедников. Понтификат Иоанна Павла II выпал не только на эпоху перемен, ломки в мировых отношениях.
Он выпал на эпоху, в которую праведные идеи, родившиеся в умах очень немногих людей еще в девятнадцатом веке, были почти до одной и почти полностью претворены в жизнь. Да, быстрое и сладкое лекарство, которое тогда было изобретено от всех без исключения людских бед, эта панацея от людских бед прочно вошла в рацион человечества.
И одновременно достигли своего пика побочные эффекты этого чудодейственного лекарства, которые, как это бывает сплошь и рядом в жизни и в медицине, почти свели на нет его полезность.
Но Иоанн Павел II или не видел, или не хотел видеть, или делал вид, что не замечает этих страшных побочных эффектов, и продолжал свою линию с чисто польским упорством. Не мог же он, в самом деле, не знать, что самый главный террорист Усама бен Ладен родился не то что в благополучной семье, а в семье саудовского миллиардера. И что у юного Усамы в жизни было все, чего, по мнению Папы, лишены террористы, вплоть до учебы в Оксфорде.
У него было все, но он пошел в террористы. Но Папа римский никак нам этого не объяснил. Или он где-то сказал, что Усама бен Ладен положил свою благополучную жизнь ради бедных и угнетенных, да я прослушал? Удивительно, но для Папы абстрактных, вселенских понятий Добра и Зла как будто не существовало, а существовали мирские блага, мирское бытие, которое и определяло сознание, чисто по Карлу Марксу.
У Иоанна Павла II имелись весьма четкие пристрастия. Он, к примеру, очень много сделал, чтобы поддержать в Польше «Солидарность», которая, если называть вещи своими именами, была отчасти авантюрой суетных и амбициозных людей. Неспроста ведь звезда Леха Валенсы закатилась весьма скоро после свержения в Польше коммунистического режима, и поляки выбрали вместо него совсем других.
Говорят, что генерал Аугусто Пиночет в приватной беседе спросил Папу римского, остаться ли ему или уйти. И Папа будто бы сказал генералу – уйти. И генерал ушел с поста правителя Чили, и с тех пор прогрессивная общественность травит его, как только может. А ведь именно генерал Пиночет спас Чили от анархии и от бедности, в которые одна из самых благополучных и богатых стран Латинской Америки погрузилась при левом президенте Альенде. На самом деле Альенде вовсе не был тем ангелом во плоти, которого нам рисовала и рисует прогрессивная печать. Он имел боевые отряды, имел тайных агентов, которые убили и разорили не меньше людей, чем генерал Пиночет.
Я очень не хотел, чтобы новым Папой избрали поляка. Именно так – я не хотел, чтобы Папой снова избрали поляка, а не так, чтобы поляка не избрали Папой. Я ничего не имею против поляков и Польши.
Они в двадцатом веке прошли от начала до конца по столбовой дороге европейской истории и испили до дна их горькую чашу. Но, оказавшись в эпицентре европейской и мировой беды, поляки и Польша оказались в стороне от главных дорог европейской и мировой мысли.
Виднейшие люди, которых Польша дала свету после Второй мировой войны – это Збигнев Бжезинский и Папа Иоанн Павел II. Оба они, ...
Текст превышает допустимый размер, нажмите сюда, чтобы просмотреть текст целиком