Я...

Я напишу! Я ночь переверну!
Остановлю часы, задерну шторки…
Друзей пошлю к чертям! Любовь – ко дну!
Болезнь – к ядреной фене, на махорку!..

Себя?.. Да… А куда себя девать?..
Вопрос-вопросов, не убьешь, заразу…
И – зеркала…, а в них -- ручная кладь,
а как хотелось… так вот… с маху… сразу –
и на простор! По белому, как встарь
по росному, по дремлющему полю,
туда, где месяц держит свой фонарь,
ныряя в омут за любовной солью,
туда, где захлебнулась ночью трель,
и хруст ветвей швырнул ветра на плаху,
и испугал, и те стремглав быстрей --
в березовой подол ночной рубахи…

Туда, где выпь, где ухает простой
и некрещеный колокол болота,
где распластал таежный домовой
кедровые хрустящие оплоты;
где земляничный кровеносный дух,
где роды непрестанные грибницы,
а тишина кровопускает слух,
и дупла насторжены бойницей
дикарок-пчел…, и муравейный град
с седыми пирамидами сравненен,
и папоротник прячет листопад
в реликтовой, могущественной сени…

Но – как? В предположении «туда» --
мои мечты не могут разместиться,
стою я у зеркального пруда:
все тот же интерьер… все те же лица…