Вписаться в поворот

Предав и плюнув на страну, и не продав фамильных замков,
Совсем не зная языков, в потёртых стареньких джинсах
Мы начинали всё с нуля. Так вдруг очнёшься на гражданке,
А пистолет остался там, что делать с пулями в руках?

Я так завидовал траве, что не сломается под ветром,
Чуть-чуть не бритым пацанам – мешок заплечный, автомат.
Нас разделил, как пропасть мир, а мир скрывает, прячет вечность.
И мой язык совсем не их, и даже страх, и даже мат.

Но мы везли и нам везло, и вырастали наши дети.
Мы научились говорить, кричать, правительства ругать.
А на вопрос: "Зачем ты здесь, ведь есть Америка на свете?" –
Я улыбнусь, сложив кулак, чтоб легче было объяснять.

Но жизнь не только бой и явь. Я, утром вскакивая рано –
Ещё до солнца, вспоминал свои пророческие сны.
И другу суть их доверял, склонившись тихо над стаканом,
Как ангел пулей пролетал со мной над временем вины.

Болота маленьких удач, весёлых праздников пустыни,
Там пропасти былых побед, там острова моих утрат,
Там слёз костры в пещерах бед и бездны злости и гордыни,
И две отчаянья горы отца и матери стоят.

Вдруг старший сын сказал отцу, черту подвёл и озадачил.
– Со мной по-русски говори, – и опустилась голова.
– Мои ошибки объясни. Ведь папе важно это мальчик.
– Пап, твой акцент, смешная речь и страшно медленны слова.

Нас разделяет целый мир, не годы жизни – просто вечность.
Я опоздал, а поезда – их не вернуть, спешат, летят.
Ну, а молитвы прочитать, так это пропасть, бесконечность,
Когда не знаешь, кто Творец, когда тебе за пятьдесят.

Предав и плюнув, как тогда, и сократив свою гордыню,
Я начал жить почти с нуля. Пусть не с нуля – не привыкать.
И я сложил себя в кулак, как будто Родину покинул.
И не один, и по слогам. Кто написал их, его мать...

Я так завидовал траве, что не сломается под ветром,
Ещё не бритым пацанам, впитавшим Тору с молоком.
И не бежал я, не шагал, но проползал по сантиметрам
Атеистический свой путь, который с детства так знаком.

Да, жизнь не только бой и явь, мне ангел стискивает руки.
Я сам стараюсь разгадать свои пророческие сны.
И эти грустные слова в ответ на творческие муки,
Когда не ясно, где Творец, но ты не чувствуешь вины.