Пьеса на двоих

Эпизод первый. «Стихи».

- Побережье. Один из известных пансионатов. Межсезонье. Широкая терраса с видом на море. Главная героиня, Анна Николаевна, как и обычно в это время, читает на свежем воздухе. Присматривающий за немногочисленными гостями, одетый в красивую униформу молодой человек передает ей на подносе конверт. Анна Николаевна вскрывает письмо, читает.

Прошу простить мое вторжение. Письмо - попытка скрасить речь,
А не ввести вас в заблуждение, и тем покой ваш уберечь
От бестолковости знакомства. Ведь вы, который день, одни
И явно ищете спокойства, а не досужей болтовни.

Я сам за этим здесь недавно. Бегу от множества людей
И светских раутов подавно и сумасбродства новостей.
Мне здесь уютно и комфортно, ценю пространственность тиши
В местах особенных курортных, что в межсезонье хороши,

Чему поддался в одночасье. Пока и не увидел вас
Сидящей с книгой на террасе, как и сидите вы сейчас.
С тех пор вы цель моей прогулки. Как чудо редкого цветка
Стремлюсь увидеть ваши руки и книгу в них издалека…

Не потревожив слух, что чуток. Чту ваш покой и этикет,
И только в это время суток меняю свой приоритет.
Боюсь вас спутать не нарочно в витиеватости письма
И потому прошу заочно не быть придирчивой весьма.

Могу ли я… Имею честь ли предстать пред вами во плоти
И предложить прогулку, если вам интересно, по пути.
Просил бы милости однако, будь неуместен разговор.
Жду понимания и знака. Ваш неизвестный Вам... Victo'r.

- Неторопливо перечитав еще раз неожиданное послание Анна Николаевна визирует в письме место и время встречи с незнакомцем и передает его обратно.

* Эпизод второй. «Лестница»

- Victo’r и Анна встречаются и знакомятся очно. В качестве маршрута прогулки выбрана мраморная лестница ведущая сразу же за первым спуском и поворотом к морю. В ходе первой беседы разговор, конечно же, касается литературных интересов Анны.

Все верно. Именно всё так. Люблю читать. Всегда любила.
Пусть кто-то верит в зодиак – я верю в творческую силу,
В язык вобравший силу слов. Но вот не жалую стихов.
Меня волнует больше проза в работах редких виртуозов.

Признаюсь честно, что сюжет, каким бы ни был изощренным,
Меня не увлекает, нет. Всегда читаю отстраненно,
Не погружаясь с головой в мир полноценный и живой
По воле творческой натуры, чей крест и жизнь – литература.

Меня прельщает ключ к мирам – сам текст, рукою рулевого
Ведущий судно к берегам из путешествия большого.
Я вижу автора за ним, чей стиль, акцент неповторим;
Как он непрост и педантичен, как хладнокровен и циничен.

Все это домыслы? Отнюдь. Пусть даже логика наивна,
Все субъективны мы чуть-чуть, но вот вам довод объективный:
Взять ту же драму, той же Анны, Толстого «почерк» филигранный…
Каким же должен быть творец, внушив подобный ей конец?!

Толстой… Великий кукловод. Он ощущаем на странице.
Вы не найдете эпизод не управляемый возницей.
За каждой мелочью - Толстой. Пусть даже лес дремуч густой,
Пусть даже темень, даже тишь… Нет, льва в мешке не утаишь.

В рекомендательном письме, в стихах, что вы писали сами,
Представив скромно резюме оригинальными словами,
Я не увидела души. Но вы чертовски хороши
В подаче мысли тривиальной. А это, знаете, похвально.

- Victo’r удивлен и несколько озадачен. Причины тому своеобразное отношение Анны к поэзии и литературе в целом, в которых он считал себя и искушенным и изощренным, и неожиданный комплимент, или во всяком случае то, на что это было похоже. Разговор незаметно переходит в другую тему.

* Эпизод третий. «Розарий»

- Victo’r и Анна встречаются еще раз. Непродолжительные прогулки интересны им обоим и вовсе не утруждают их обычного и необходимого распорядка. Решив встретиться накануне в открытом розарии, пара несколько разочарована процессом подрезки розовых кустов. Тем не менее, некоторые кусты еще радуют глаз, а в воздухе, несомненно, чувствуется цветочный аромат. Они приятно проводят время, вспоминая свои города, в которых, как оказалось, они бывали проездом. После некоторой, вполне себе обычной паузы, Victo’r, наблюдая за действиями садовника, делает неожиданное для обоих признание.

Всегда писал стихи серьёзно. Не для себя. Не просто так.
Пока однажды одиозный дух не загнал меня в кабак.
В тоску зеленую, во тьму от чувств доселе непонятных.
Мне всё, казалось, там пойму, вкушая страсти плотоядно

И выдавая на-гора переродившееся свиткам,
Что принималось «на ура», но обращалось мне убытком.
Я всех терял, кого любил, я всех губил, кому был дорог,
Впустую тратил столько сил, чтобы взобраться на пригорок.

И сник, не нужный никому, и был никто тогда не нужен.
Душа сочла влачить суму, пока я жизнью был контужен.
Бродила по миру босой, дороги в дом не вспоминая,
И, было, тешилась золой, тепла, пристанища желая.

Поэты влюбчивы в стихи. Стихи же их порой подводят,
Растут из сора, из трухи*, и медоносят даже вроде...
Смотрите, срезы дивных роз не вызывают чувства неги.
Как жалок их апофеоз и путь от альфы до ...
Текст превышает допустимый размер, нажмите сюда, чтобы просмотреть текст целиком