Просто сердце стучит: доживи – я тебе подыграю,
Доживи до рассыпчатой в листья мелодии строк,
Досмотри, как деревьев канва утопает на грани
Горизонта, багряно всплакнувшего в синий платок.
Полонез темноты. Фуэте придорожного вихря,
Что глаза припорошил столетьями, стертыми в прах.
Будто клавиши – мы – без руки пианиста затихли,
Лишь деревьев кайма утопает в ослепших глазах.
«Мы» - безликое «я». Это вечер и вечная осень
Научили уставшее сердце стучать в тишине,
Будто всем на земле… Только всякий у осени просит:
Удержись на ветвях, не сорвись, не заплачь обо мне.
И невидимый след корабля в океане рождений –
Наша жизнь. И волна заливает тетрадям борты.
Мы блуждаем по линиям рук, как размытые тени
Тех деревьев, которые тонут в морях золотых.
Тишина, боже мой, тишина между словом и смыслом.
Тишина – как финал затянувшего паузу «Фа».
И опять не хватает тревожной душе пианиста,
Чьими пальцами были бы набраны наши слова.
Назначение слов – обмакнуть поседевшие кисти
В акварель горизонта текущих в безвременье дней,
И рукой неумелой эскиз ускользающих истин
Наложить на себя и прижаться затылком к стене.
И проснуться. И ждать. И смотреть через шторы на гнезда,
Опустевшие гнезда вернувшихся в небо грачей.
И вздыхая, закачивать в легкие утренний воздух,
Жизни нить разжигая на тонкой сердечной свече.
Сертификат публикации: № 1295-2721809014-19484
Text Copyright © Ханжин Андрей Владимирович
Copyright © 2018 Романтическая Коллекция