прошедшее настоящее

и теперь, прогуляв целых три дня занятий,
положиться на суетность сентября,
на сонливость и сбивчивость математик
добрых классных журналов. но три дня подряд…

это — шутка ли! — точно безумство разгула.
так провалимся в лиственный карнавал!
вторя времени года, окрасятся скулы
у смешного мальчишки. но что он сказал?

растанцуется запах прекрасных агоний
от природы, от детства и от знамён.
белый след на стене от плаката: не помню,
что там было? забывчивость — переживём.

пережить бы расплату, и курс — на субботу.
страх прекрасен, по поводу или без.
будет «неуд.», внеклассная литработа.
пять листов о любви под прикрытием пьес.

но потом их прочтут на разборе полётов,
пересмешками в локоть вцепится стыд.
и мечта о прогулке свободной субботой
рухнет, так как — субботник. и всё полетит

опоздавшим, невзрачным, совсем не с картинки,
продырявленным, сморщившимся листком.
и опять декламировать без запинки
у доски чьи-то строки. опять ни о ком.

оказалось, в трёх днях, за которые «неуд.»,
было более личного, чем во всей
нам отмеренной жизни, в которую невод
сколь потом ни кидай — и ни с чем, и — ничей.

будто знали про эту грозящую пустынь:
возносились, порывистые, над тем,
что не ждёт впереди. прогуляли, но с чувством.
с ним теперь и живём. как ничьи. как ни с кем.