Ночь на стенах заповеди пишет (Михаил Юдовский )

* * *

Ночь на стенах заповеди пишет
Серебристым грифелем луны,
Ветер заблудившийся колышет
Голубые складки тишины.
На столе – вино и крошки хлеба,
За окном – поднявшись в полный рост,
Мерно разворачивает небо
Полотно, дырявое от звезд,
Где бредут медведи косолапо,
Где бегут, за кем не зная, псы.
У меня же – тускло светит лампа,
Да над ухом тикают часы.
Я люблю мерцанье полусвета,
Где давно затертые до дыр,
Скучные, привычные предметы
Образуют незнакомый мир.
В этот миг далекому я близок.
Вглядываясь в каждый мелкий штрих,
Я читаю заповедей список,
Нарушая каждую из них.

* * *

Эта полночь сойдет тебе с рук –
И разлад, и невещие сны,
И тревожно желтеющий круг
Покачнувшейся в небе луны,
И тяжелое уханье сов,
И созвездий полет набекрень,
И гаданье настенных часов,
По вискам расплескавших мигрень.
Приручай, не спеша, эту тьму,
Как лохматого черного пса,
В серебристое блюдце ему
Из ладоней налив небеса.
Растекайся янтарной смолой
По шершавой, как ствол, тишине,
С погрузившейся в сумрак землей
Засыпая спиною к спине.

* * *

Молчащему не страшно умереть,
Осознавая череду творений.
Забудь о том, что сказано. И впредь
Избавь меня от этих повторений.
Но, если хочешь, мысли улови –
За неименьем ничего иного
Я говорю на языке любви
С отчаянной тоской глухонемого.
Тори пути, пока не надоест,
Сквозь эти дебри запятых и точек.
Я уловить способен каждый жест,
Но я не самый лучший переводчик.
Молчанию присуща прямота.
От россыпей словес остался мизер.
Что может быть смешней, чем немота
Пред глухотою мечущая бисер?
Спокойно спи. Я тоже вижу сны
И каждый звук готов доверить снова
Той предпоследней бездне тишины,
Где не исчезнет даже четвертьслова.